Положив в заботливо подготовленную кроватку своего новорожденного сына и проводив родственников, я растерялась. Почему-то вспомнились кадры из фильма Москва слезам не верит — возвращение из роддома в общежитие и веселое застолье в комнате, где спит малышка. Понятно, что главной героине, как мы помним, было в тот момент совсем невесело предательство любимого человека, необходимость в одиночку воспитывать дочь. И хотя рядом со мной в купленной нами недавно квартире сидел мой муж, почему-то нечто подобное ощущала и я.
Так, что теперь? бился в голове немой вопрос. Одновременно хотелось куда-то бежать, что-то делать, распаковывать вещи и плакать. Стоило только посмотреть на малыша, и на глаза наворачивались слезы, причем я не понимала то ли это от счастья, то ли от беспомощности. Вдруг нахлынуло какое-то беспричинное чувство страха и за ребенка, и за себя. Как же мы будем теперь жить? Ведь всё стало по-другому!
.jpg)
Беременность я проходила довольно легко небольшой токсикоз и пониженное давление первые три месяца, боли в спине и суставах под конец срока. Я постоянно разговаривала с малышом и с нетерпением ждала его появления на свет. Мне казалось, морально я была готова к тому, что наша жизнь изменится навсегда, что в семье появится новый человечек. Ведь я так хотела ребенка! Так уговаривала мужа! Мне казалось, что это произойдет абсолютно естественно, и ничего, кроме всепоглощающего счастья, я испытывать не буду.
И вот он родился! А я растерялась. По-другому я не могу описать возникшее чувство. Я постоянно сомневалась в том, правильно ли я кормлю сына, ведь он совсем не прибавляет в весе, так ли пеленаю, правильно ли обращаюсь с ним. Я волновалась, что у меня мало молока, что не налаживается лактация. И дело было даже не в том, что моя мама жила в другой стране и не могла быть со мной рядом, помочь советом и успокоить. Кстати, никогда ни до, ни после этого, мои счета за телефон не были такими ужасающе огромными. Я звонила маме по десять-пятнадцать раз в день и тихо плакала в трубку. К тому же, начались постоянные угрызения совести на тему зачем ребенку такая неадекватная мама, точно так же, как в период беременности я обвиняла себя в том, что вспылила или перенервничала, а это вредно для ребенка. А теперь стало намного хуже я постоянно переживала, что у меня родился малыш, а я этому не радуюсь, значит, я отвратительная мать! Кроме того, почему-то ни на что не было сил. Но больше всего меня ужасало собственное ощущение того, что кто-то вторгся в мое личное пространство и не дает мне жить, как прежде.
В один прекрасный момент на просторах Интернета мне на глаза попалась книга одного американского автора, которая называлась Жизнь после родов. Настольная книга молодой мамы. До этого я читала только литературу о беременности и подготовке к родам. Из этой книги я узнала, что есть такой термин послеродовая депрессия, которая может проявляться как в мягкой форме, так и довольно остро, и может длиться от нескольких дней до года и даже больше. Осознав, что подобные чувства возникают не у меня одной, я слегка успокоилась, но ненадолго.
Надо сказать, что не у всех окружающих я находила понимание. Некоторые добрые приятельницы из числа бывших коллег считали, что все мои проблемы надуманные, что при таком раскладе мне вообще не надо было рожать, а продолжать заниматься карьерой, что я элементарно вру и прикрываю ленью свое нежелание что-то делать для ребенка. Хотя уборкой, стиркой, глажкой, приготовлением еды я занималась точно так же, как и до родов. Говорили, что вообще само понятие послеродовая депрессия надуманное, якобы наши мамы и бабушки ничем таким не страдали, а условия для воспитания ребенка у них были гораздо более суровыми, чем у нашего поколения. Всё это не прибавляло мне оптимизма.
Общение с коллегами я, безусловно, ограничила, а по-настоящему справиться с собой мне помогли постоянные разговоры с моей мамой и четкое планирование дня с выделением определенного времени на отдых. И, конечно, время. Спустя примерно полтора месяца тревожное состояние стало сходить на нет, я перестала паниковать по любому поводу, ушли апатия и слезливость.
Я до сих пор не знаю, была ли это послеродовая депрессия в чистом виде, послеродовой психоз, гормональный сбой в организме или просто накопившаяся усталость. Зато теперь я знаю, что моя жизнь началась с нового этапа. Сейчас моему сыну 7 лет, осенью он пойдет в первый класс. И столько счастья, сколько за последние семь лет, я не получала еще никогда в жизни. Всепоглощающее ощущение того, что ты теперь МАМА, наступит обязательно! Просто у кого-то оно приходит сразу, а кому-то нужно немного времени, чтобы почувствовать, что не представляешь, как могла жить раньше без своего родного комочка, без теплых ручек вокруг твоей шеи, без такого трогательного слова мамочка, произносимого по сто раз на дню, без этих доверчивых глаз, без шалостей и капризов. И теперь я точно знаю, что я самая счастливая мама на свете.