Вместе с мужем мы очень хотели детку, но тот момент, когда она действительно решила зародиться, я почувствовала сразу, это было непохоже ни на тревожное ‘хоть бы получилось’, ни на ‘может быть, в этот раз?’, ни на попытки уговоров ‘ну приходи же, крошка…’
Это было похоже на вспышку света и нежности, и сразу пришло в голову, что у нас будет девочка. После этого тест я делала только чтобы всех убедить 
.
Беременность для меня была самым, наверное, счастливым временем. С детства имея в поликлинике толстую карточку, я была очень удивлена, когда самочувствие оставалось прекрасным, токсикоза не случилось, и вообще первый триместр прошел в какой-то безоглядной эйфории. Потом проснулись ‘скрытые таланты’ шитья и кулинарии, в жизни появились занятия в бассейне для беременнных, а ребеночек стал предметом всех мыслей. Муж после посещения курсов в центре для будущих родителей проникся моментом и стал бережнее относиться ко мне, но самое главное — он смог почувствовать, что нас двое, у него в голове это уложилось, и он заботился о лялечке тоже, разговаривал с ней, играл на барабане и варгане (а я давала ‘слушать’ Моцарта), очень просил поскорее прийти, последние недели каждый день просил, а главное — предложил мне сам пойти на партнерские роды.
Измотавшись от ожидания (только наступила 39 неделя, но я была уверена, что непременно рожу ДО ПДР, о чем сообщала всем), начитавшись о всех способах приблизить день Х, я все ждала знака. Вечером 30 мая я пошла гулять, и вдруг заметила, как закатное солнце освещает свежие тополиные листья над головой, отчего они становятся зеленее и ярче, такого ‘жизненного’ оттенка… и подумала, как давно я этого не замечала, в своем беременном трансе. Стоит ли говорить, что через 2 часа после возвращения домой начали отходть воды… что очень сбило нас с мужем, мы-то собирались ехать в середине схваток…
Полистали книгу о родах, собрала мужу косметику для себя — на выписку , да поехали в ‘семерку’ по месту жительства. Я было расстроилась от грубости принимавшей сестры, до сих пор вспоминаю эти моменты с горечью, но когда в отдельной родовой я увидела мужа, переодетого в воздушно-голубое, сразу успокоилась. До сих пор благодарна той смене, которая была в ту ночь, потому что после того как прокололи пузырь и сделали КТГ (лежать с проводами так долго действительно ужасно неприятно), к нам в родовую не заходил никто до самого утра, когда уже обнаружили полное раскрытие безо всяких стимулирующих капельниц. И это просто здорово, потому что успокоиться, ‘отсоединиться’ мысленно от душераздирающих криков за стеной было бы труднее.
А так у нас действительно был совместный процесс, который понравился мне целиком и полностью, и в нем совсем не было места акушеркам или врачам. Меня раздражало в ту ночь две вещи: медленно текущее время и нерегулярность схваток — они почему-то были то сильными, то совсем слабыми, с разными промежутками, что меня напрягало. Не сказать, чтобы было непереносимо больно, вовсе нет, схватки проходили быстро, помогал настрой: вбивала себе в голову, что силы понадобятся потом, отдыхала, с началом схватки я ждала ее конца, и, дождавшись, отдыхала. В интервалах чувствовала себя на все 100.
Ну, и наконец, муж! Без него однозначно все эти настрои не прошли бы, поскольку я была бы отвлечена на мелкие бытовые вещи, такие, как нашарить под высоким родильным креслом тапочки (пол в воображении кишел всякими вреднючками), как вскарабкаться на него (больше в родовой негде было отдохнуть), как снять схваточную боль (выполнение стандартных поз из книжки про совместные роды, не представляю, где бы я висела, если бы не на муже)… А главное — как отвлечь от боли внимание!! Думаю, вот что нам удалось лучше всего. Муж показывал мне, чего он достиг на тренировках, пока я могла смотреть), пел со мной песни, танцевал, давил на всякие цигунные точки, и — самая главная находка! — включил в своем телефоне плеер. Так мы всю ночь пробыли с музыкой, которая подстраивалась под мои нужды: нью эйдж — меня расслаблял, любимые баллады настраивали на встречу с лялей, а в период сильных схваток к утру пришлась кстати Ария.
За окном неудержимо светлело, и в один из наматываемых кругов я увидала за окном дом, обычный жилой дом, где спокойно спали люди, и утреннюю звезду над ним… Сразу ушли остатки страшного ощущения глухой ночи и мертвенно-яркого света родовой. Занимался рассвет, и я знала, что скоро все закончится. На излете схваток пришла доктор и очень удивилась, что мы без обезболивания, и как-то предлжила его, как бесплатный девайс). И я почему-то решила, что конечно, оно мне надо!
Муж робко возражал, но я его не послушала, а оказалось, зря. От этого укола лялька потом была сонная 
, да и боль была вовсе не нестерпимая… За этот укол, с которого захотелось на все забить и спать, до сих пор себя корю.
Когда начались потуги, врачей опять же позвал мой муж, причем я думала, что тужиться будет нельзя и страшно на себя злилась, потому что не могла их сдерживать, они просто шли и все. Удивила доктор, которая спокойно сказала, что если хочется, то можно тужиться, и ушла. А я ее удивила еще больше, когда через 2 минуты ее опять позвал муж, и тогда откуда-то взялись еще врачи, спросили, кого я жду, и привезли каталочку с розовым одеяльцем… и часы показывали совсем утро… и было солнце.
Доченька родилась быстро, потуги мне понравились, хотя врачи ругались, что я ленюсь, но я списываю все на обезболивающее. Пустила слезку, когда ее положили на живот, это был незабываемый момент. Дали подержать мужу.
В общем, так и появилась еще одна жизнь… Писать про то, как зашивали под общим наркозом и что мне казалось при этом, про то, как тяжело было от него отходить и как ужасно было валяться день на каталке в грязной рубашке, про трудности первых дней и ночей без молока и слезы вплоть до выписки — я не буду. Не потому, что это уже не история родов. А потому, что самое главное прошло замечательно.