Досье: Олег Бутунов, 1963 г.р., окончил Свердловский медицинский институт в 1986 г., прошел обучение в клинической ординатуре и заочной аспирантуре. В ранге руководителя родильного дома находится более 15 лет, последние 13 лет имеет высшую квалификационную категорию. Заведовал родовым отделением ГКБ №40 до его закрытия на реконструкцию, затем три года возглавлял роддом ЦГБ №7. В настоящее время заместитель главного врача по акушерской и гинекологической службе ГКБ № 40. Общий медицинский стаж – 25 лет.
Родильному дому ГКБ №40 почти 40 лет. В 2007 году он был закрыт на капитальную реконструкцию, в результате которой были заменены все инженерные коммуникации, укреплены фундамент и стены, надстроены два этажа к основному зданию и возведен новый 5-этажный блок. В марте 2011 года 70 коек послеродового отделения и 40 коек отделения патологии беременности были подготовлены к приему первых пациенток. Сейчас это второй по величине роддом в Екатеринбурге, рассчитанный на 11-12 родов в сутки. Традиционно здесь становятся мамами жительницы Верх-Исетсткого района и центральной части Ленинского. Кроме того, в данное родовспомогательное учреждение направляют женщин с различными заболеваниями, за исключением сердечно-сосудистой и кардиологической патологий.
U-mama: Олег Владимирович, три с лишним года назад мы с вами беседовали накануне открытия «седьмого» роддома (первое интервью с О.Бутуновым находится здесь), и тогда я начала наш разговор с вопроса: как вам на новом месте? Теперь смело его повторяю. Вы вернулись в обновленный «сороковой». Как работается?
О.Б.: Прекрасно! Во-первых, сейчас это роддом с современной структурой, обеспечивающей комфортное пребывание пациентов. Судите сами: 1-2-местные палаты с санузлом в каждой палате или в секции из двух палат, 7 индивидуальных родовых – больших палат площадью более 30 квадратных метров, где есть место и для мамы, и для малыша, и для папы, и для любого оборудования, плюс индивидуальный санузел. Во-вторых, роддом обеспечен всем необходимым для оказания помощи маме и ребенку: у нас три палаты интенсивной терапии новорожденных, две реанимации для новорожденных, большая послеоперационная для женщин.
U-mama: Кроме обновленных стен и интерьеров, появилось ли в «сороковом» роддоме что-то принципиально новое?
О.Б.: Конечно, перемены есть. Ведь за те четыре года, что прошли с момента закрытия роддома на реконструкцию, акушерство достаточно сильно изменилось: оно стало более физиологичным. Мы стали меньше вмешиваться в процесс родов «для профилактики», сейчас делаем это только при наличии проблем, то есть по медицинским показаниям. А с другой стороны, по сравнению с предыдущими годами несколько возросла частота операций кесарева сечения. Мы стали сравнительно быстрее принимать решение об операции, и это связано отнюдь не с нежеланием заниматься акушерством, а с желанием дать хороший результат как по маме, так и по ребенку. Невзирая на все разговоры о том, что естественные роды предпочтительней, слишком высока цена попыток консервативно родоразрешить женщину высокого риска. К сожалению, индекс здоровья очень низок.
U-mama: Учитывая специализацию роддома, боюсь, тут может быть несколько искаженная картина… По вашим ощущениям, каких родов больше – «нормальных» или «проблемных»?
О.Б.: Больше нормальных. Дело в том, что само по себе понятие «нормальных родов» претерпело некоторые изменения в умах людей. Исходя из этого, мы стали спокойнее относиться ко многим ситуациям в родах, при которых раньше бегали вокруг женщины с лекарствами.
U-mama: Помните, мы говорили с вами про концепцию индивидуального ведения беременности и родов, которую вы хотели реализовать в «семерке». Ситуация, когда один доктор и ведет беременность, и принимает роды. Удалось осуществить?
О.Б.: Нет, пока эта концепция никак не реализована.
U-mama: Но хотя бы выбрать доктора для индивидуального ведения родов женщина в вашем роддоме сможет?
О.Б.: Нет. Тут много препятствий. Прежде всего, отсутствует законодательная база, где была бы закреплена такая возможность.
U-mama: Жаль… Для многих женщин понятие «контрактные роды» в таких условиях практически лишено смысла. Но сервисные палаты имеются?
О.Б.: Конечно. Это комфортные 1-местные палаты с индивидуальным санузлом. Там есть телевизор, чайник, микроволновая печь, посуда, сейчас закупается постельное белье и шторы, планируем предоставлять ноутбук с выходом в Интернет. В таких палатах разрешено посещение родственников.
U-mama: Есть ли какое-нибудь особенное оборудование для родов, например, популярные сейчас фитболы?
О.Б.: Я не против, когда женщина приносит с собой фитбол: размеры наших родовых позволяют там и ходить, и прыгать, и танцевать. Содержать общественные фитболы в родильном доме считаю, по меньшей мере, негигиеничным.
U-mama: Принимаете ли вертикальные роды?
О.Б.: Постепенно обучим людей – и будем принимать. Но мое отношение к вертикальным родам не изменилось. Считаю, что это неуправляемые роды. Они могут быть вторыми, третьими, четвертыми, но не первыми.
U-mama: Про партнерские роды что скажете?
О.Б.: А вот это – в свободном доступе. Пациентка, которая имеет право госпитализироваться в родильный дом, имеет и право совершенно бесплатно привести с собой партнера, которого считает для себя необходимым (если только это не разного рода «перинатальные психологи»). Партнеру нужно иметь с собой комплект чистой одежды, чтобы переодеться в роддоме, разовый халат, чепчик, маску.
U-mama: Почему в нашей уральской родовспомогательной практике не приживаются перинатальные психологи?
О.Б.: Проблема в том, что те из них, с кем нам приходилось сталкиваться, слишком активно вмешиваются в происходящее, и мы зачастую начинаем опаздывать с помощью. Имеет место некоторое недопонимание сути процесса: физиологические роды – это не результат работы врачей или перинатальных психологов, а результат здоровья организма. В свою очередь, здоровье ребенка – это здоровье мамы плюс здоровье папы. Вот тогда все получается физиологично. Наша задача не в том, чтобы бороться за физиологичность. Наша задача – бороться за безопасность, чтобы было минимум риска и для мамы, и для малыша.
U-mama: Так ведь и перинатальные психологи возникли не на пустом месте, а во многом из-за того, что в роддомах роженице в собственных родах частенько отводится роль пассивной участницы. Даже ваша акушерская терминология такова: не «женщина рожает», а «женщину родоразрешают».
О.Б.: Раньше такой опыт действительно был, и мы являлись очень активными участниками, стремились что-то делать, давали женщине лекарства, активно стимулировали и так далее. Это правда. Но все развивается по спирали: сейчас от этой практики отошли. Если в 60-х годах лечить было нечем, поэтому вели консервативно, то сейчас нам есть чем лечить, но мы все равно вернулись на консервативное ведение – более бережное, спокойное, с минимумом медикаментов и вмешательств, только по строгим показаниям.
U-mama: Меня как активную сторонницу идеи о том, что надо по возможности больше полагаться на природу, эти перемены радуют чрезвычайно. Замечательно, что женщине стали больше доверять.
О.Б.: Я и раньше говорил, и сейчас говорю: беременность – не болезнь. (Подробно этой темы мы касались в прошлом интервью – прим. автора). Если она не болезнь, значит, она не прогнозируется и не лечится. Беременность требует от женщины всего трех вещей: беременность надо поить, кормить и любить.
U-mama: Прекрасные слова. Как пишут у нас на форуме: «В подпись!». Расшифруете?
О.Б.: Поить – это означает, что никаких ограничений в жидкости быть не должно. Кормить беременность надо мясом – не важно, плавающим, бегающим, летающим или ползающим, главное – мясом. Кроме того, нужно употреблять нормальное количество соли: нельзя злоупотреблять, но и бессолевая диета недопустима. Эти рекомендации связаны с тем, что объем циркулирующей в организме жидкости контролируется содержанием воды, соли и белка. Обмен водой между мамой и плодом через плаценту к 36 неделям составляет около 3 л в час. Если мы маму ограничиваем в жидкости, она берет самую легкодоступную жидкость в организме – у плода. И дальше наступает каскад проблем.
U-mama: А по поводу «любить»?
О.Б.: Здесь все очень просто. Все люди разные, и сравнивать поведение одного ребенка с поведением другого бессмысленно. Поэтому женщина должна сама контролировать поведение своего малыша. Только мама может знать, как самочувствие у ее ребенка. Есть два простых теста. Первый тест – пищевой: это изменение поведения плода в связи с приемом пищи. Мама была голодная, затем поела – ребенок тоже поел и изменил свое поведение. Не важно, как именно, лишь бы женщина это заметила. Второй тест – тест физической нагрузки. Любое изменение положения тела женщины приводит к сокращению матки. Матка напрягается, перераспределяется кровоток, плод начинает чувствовать эти изменения и как-то на них реагировать. Ощущения изменений поведения плода в зависимости от того, что женщина делает, создают у нее понимание того, что происходит с ее ребенком. Вечером будущей маме нужно анализировать прошедший день. Если поведение малыша было обычным – значит, все хорошо, все идет своим чередом. А вот если в течение 2-3 дней не было никаких причин для изменения поведения, но, тем не менее, плод ведет себя непривычно – он продолжает шевелиться, но не реагирует на жизнь мамы – тогда это сигнал к нашему вмешательству. Не анализы и обследования, а любовь мамы является главной диагностической технологией.
Фотоэкскурсия по 40-му роддому
Индивидуальная родовая палата:
Сервисная 1-местная палата (бесплатные палаты практически идентичны)
